Сегодня я бы хотел рассказать о тех мировоззрениях, которые считаю неправильными, но которые сильно распространились в нашем мире. Правильнее сказать, что для тех, кто эти мировоззрения создавал, они были правильными. Но толи от невозможности понимания между людьми, толи от нехватки информации, толи в силу каких-либо ещё причин они превратились в то, чем являются сейчас. Так случилось с церковью, так испортилось государство.

 

Сейчас очень модным становится распространение ещё эллинского убеждения, что всё в мире неизбежно. И вот ведь действительно, если подумать, то с момента зарождения мира, эволюции видов, появление первых людей, всех войн и революций, возможностей встреч и так далее – какова вероятность появления каждого конкретного человека? Да она равна практически 0, если брать вариант случайного стечения обстоятельств. Вот такую вот случайность и легче понять, как неизбежность.

 

А меж тем неизбежность рождает безнаказанность. Если всё неизбежно, то, скажем, тот человек не мог не украсть, а этот не убить. Мало того, тога ведь отпадает возможность наказания – ведь нельзя наказать того, кто не мог сделать иначе или действовал не по своей воле. А раз нет наказания, появляется вседозволенность, подкреплённая уверенностью в собственной правоте. Вот именно с такой постановкой вопроса начала бороться христианская церковь, когда в своём учении дали человеку свободу. В интерпретации Достоевского именно таково и было желание Христа – дать людям свободу (почитайте «Братьев Карамазовых»).

 

Есть, конечно, попытки и дать ответственность. Например, в одной из таких концепций предполагается то, что не важно, что ты сделал, ведь у тебя не было выбора, но важно твоё отношение к этому. То есть сделал плохое дело и каешься – тогда всё хорошо. Но не так давно, помнится мне из уроков истории, и церковь тоже выдавала индульгенции на грехи, то есть попросту и отпускала. Есть такая цитата: «Наша слабая память даёт нашему моральному закону простор для существования». Так что отношение – не выход. Выход только предоставленная свобода.

 

Я напомню, что такая концепция мира впервые была присуща Будде и его пониманию мира, что мир состоит исключительно из страданий, которые растут из привязанностей.

 

Надо вообще сказать, что многие восточные теории просто недопустимы нам, людям с совершенно другим пониманием мира. Просто происходит так, что мы их искажаем и коверкаем. К тому же, чтобы понять идею или смысл нужно читать первоисточник текста. И если английский, французский или немецкий более распространён у нас и некоторые таки имеют такую возможность, то читать текст на древнеиндийском – ну явно меньше.

 

Концепция страданий плоха тем, что на мир ставится клеймо. Помнится, всё тот же Достоевский спрашивал, готовы ли мы отдать за благо все слезинку, одну единственную слезинку, с лица невинного ребёнка. Так вот люди, считающий мир страданиями, относятся так же равнодушно и к страданиям других, что совершенно не правильно. И уж тем более, говоря о детях, недопустимо использовать такие образы. Человек новый, чистый из которого может вырасти что-то хорошее, к нему должно быть совершенно иное, я бы даже сказал трепетное отношение.

 

Ещё одно понятие восточной философии, которое у нас приняло некий дурной тон. Например, когда человека убивают, то по нагим пониманиям теории кармы обидчик поменялся местами с тем, кого он обидел и получил то, что он преподнес кому-то в прошлой жизни.

 

При этом человек этого явно не помнит, а следственно – не может сделать верных выводов. Кроме того, вспомните слова арабского писателя и философа Омара Хайяма:

 

Да к тому же сразу же в любом поступке идёт обвинение человека обиженного, и уменьшение плохого действия обидчика. Да ещё и такое понимание порождает бесконечное постоянное повторение – то есть в этой жизни он убил меня, в следующей я его, потом опять он меня и т.д. И при этом такое понимание не имеет начала и конца, прям как вопрос, что было раньше – курица или яйцо? Вот и получается, что нужно сказать «нет» такой постановке вопроса.

 

Но, опять же, это ведь только то, что я думаю.А я пишу на основе того, что я вижу, того, как люди понимают это и используют. Может быть не всегда, может быть не все, но есть прецеденты.